Кто-то называет его попросту шприцем. Кто-то на европейский манер спритцем. И то и другое верно, название сути не меняет. Шприц – это напиток на основе белого игристого вина (просекко), биттера (кампари или апероль) и газированной воды. Формально говоря, это коктейль, но я бы не стал называть шприц словом, имеющим некоторый оттенок гламура. Шприц - это напиток венецианских улочек, площадей и набережных, кале, кампо и фондаменто.

Спритцу почти два века, а он по-прежнему в моде. Более того, в последние годы он переживает новую волну популярности.

Своим появлением на свет напиток обязан австрийцам, хозяйничавшим в Венеции полтора века после Наполеона. Именно австрийцы начали разбавлять венецианские вина содовой водой. Злые языки утверждают: привыкшие освежаться пивом, австрийцы пытались вино приблизить по крепости к тому, к чему привыкли с гимназической скамьи. Может быть и так. В Австрии, особенно в западных регионах, в Вахау, традиционно смешивают вино с газировкой. Само название «шприц» восходит к немецкому spritzen – брызгать, разбрызгивать. Так или иначе, шприц появился на свет во времена австрийской оккупации. Такое случается в истории: завоеватели приносят не только вред, но и пользу.

Итальянцы не любят искусственность – ни в еде, ни в напитках. Мясо, так мясо, вино так вино. Если есть цыпленок – подавай на стол всего цыпленка, нечего на французский манер портить продукт замысловатыми соусами. Среди местного населения шприц долгое время не был популярным. Даже после того, как кто-то додумался подправлять его вкус аперитивом: кампари на основе трав и фруктов или артишоковым цинаром.

А вот гости Светлейшей сразу оценили приятный горьковатый вкус и освежающий эффект. Говорят, Сергей Дягилев, всерьез и надолго болевший Венецией и нашедший на Сан-Микеле свой последний приют, тепло отзывался о шприце. Шприц частенько упоминали Эрнест Хемингуэй и Френсис Скотт Фитцджеральд. А уж эти ребята  знали толк как в жизни, так и в напитках.

Новое дыхание шприц приобрел после 1919 года, когда братья Барбиери начали в Падуе выпуск апероля – биттера на основе цитрусовых, с пониженным содержанием алкоголя. Может, дело заключалось в меньшем количестве градусов (11 в апероле против 21 в кампари), а может, в том, что оранжевый апероль в отличие от карминно-красного кампари придавал шприцу теплый солнечный оттенок.

Одни утверждают, что вино, биттер и газированную воду следует смешивать в равных пропорциях. Другие - что на две части просекко нужно брать одну часть апероля, а газировки добавлять по вкусу, чуть-чуть, только чтобы освежить игристость.

Педанты настаивают: льда должно быть ровно 4 кубика. Венецианские бармены выше таких мелочей, разных там частей и пропорций: в стакан засыпают пригоршню льда, заливают до половины вином, чуть брызгают газировкой и щедрым круговым движением поливают все это аперитивом – столько, сколько влезет. Довершает композицию пол-ломтика апельсина… В стакан хорошо опустить зеленую оливку, насаженную на длинную деревянную шпажку – такой лопаткой удобно перемешивать жидкость и лед, а в подходящий момент использовать оливку на закуску.

В некоторых заведениях шприц подают в винном бокале. На мой взгляд, это чистой воды безобразие. Сэкономить хотят, что ли? Шприц должен быть солиден в руке и весом - тут двумя глотками не обойтись. Большой толстостенный стакан, только такая посуда подойдет для хорошего шприца! (От двух евро в скромном баре где-нибудь в Кастелло у Арсенала до семи на набережной у моста Риальто.)

В наш век виртуозного маркетинга и назойливого внимания к удобству потребления шприц можно купить в готовом виде и, как говорится, в удобной упаковке: хочешь в бутылке для шампанского, хочешь в демократичной баночке фасона 0,33 (полпинты). Но подумайте как следует, нужно ли вам это, по крайней мере здесь, в Венеции?

Реклама утверждает: шприц, в состав которого входят биттеры на основе трав и цитрусовых, не только вкусен, но и полезен. Кто бы спорил! Кто вообще станет спорить с тем, что употребление алкоголя (в умеренных дозах) способствует гармонизации духовного и физического развития человека? Уж всяко не жители Среднерусской равнины и сопредельных с ней территорий.

Стаканчик-другой шприца, выпитый за крохотным столиком, примостившимся на изгибе канала, возле самой воды, на тесном пятачке, с которого открывается сумасшедший по своей невероятности вид (а в Венеции сумасшедший вид открывается почти с каждой точки) – это ни в коем случае не опьянение и даже не хмель. Это кристальной чистоты бесшабашность и легкость помыслов, дерзновенность мысли и ровный жар сердца. Это всепобеждающая вера в то, что мир - рано или поздно - станет прекрасен и добр, совершенен и чист, как глаза ребенка, в нем не будет больше зависти и зла, жестокости и жлобства, тиранов и войн, дураков и плохих дорог, а если когда-нибудь и брызнут из чьих-то глаз слезы – то только слезы вдохновения и восторга.

Будем здоровы! За Венецию!

Павел Верещагин